Загрузка

ЖУРНАЛ

Статьи Мнение журналистов: Есть ли в России свобода слова? 04.01.2016 Источник фото

Свобода слова в России есть! – возглашают с трибун высокопоставленные чиновники. А чуть позже, вернувшись в стены кабинетов и дав волю чувствам и словам, отчитывают журналистов и редакторов за «недопустимые цифры», «наглую ложь», «откровенные провокации». И непонятно, кому приходится хуже – руководителям авторитетных федеральных изданий или редакторам небольших областных газет, живущих на «подаяния» местной администрации. Так есть ли ли она, эта свобода слова, в нашей стране? 

Вадим Горжанкин, главный редактор интернет-портала «Медиастанция», основатель Коммуникационной группы «Красное Слово»

Чтобы быть свободным, нужно быть прежде всего независимым. Главная проблема российской свободы слова в СМИ состоит в том, что практически все общественно-политические СМИ живут исключительно на средства спонсоров (государства, бизнесменов, оппозиции, общественных организаций и т. д.) и в рамках своей редакционной политики выполняют тот или иной политический заказ – неважно чей – левых, правых, зеленых, красных. Как таковых СМИ, которые живут на средства от рекламы или продажи тиражей и зависят только от общественного запроса (рейтингов) со стороны читателей практически не осталось, за исключением узкоспециализированной прессы, которая как правило не делает ставку на политические вопросы. Я не верю в свободу слова ни в России, ни в США, ни в какой-либо иной стране. Просто где-то ее немного больше, где-то немного меньше. Сегодня свобода слова поселилась преимущественно в социальных медиа. Там еще попадаются действительно независимые материалы, которые были написаны журналистами исключительно от себя и бесплатно, а не по чьему-либо заказу. В то же время соцсети так же, как и СМИ, активно насыщаются ангажированными материалами. Поэтому далеко не все, что написано независимыми журналистами в соцсетях, является свободной журналистикой. Одним словом, надо читать внимательно. Также хочу отметить, что сегодня существует обманчивый тренд, когда любой оппозиционный материал выдается за свободный. Не стоит забывать, что и у любого оппозиционного материала есть заказчик, который «оплачивает музыку» не просто так.

Александра Красногородская, ведущая и редактор отдела корреспондентов Русской службы новостей

Ежегодное исследование состояния свободы в СМИ разных стран мира традиционно отправляет Россию в самый низ списка – в раздел несвободных СМИ. Так, в последнем исследовании нам отведено 181-е место из 199 (последнее у Северной Кореи). Казалось бы, почему так? Франция, например, на 35-м месте, находится в категории «свободных». Не-не, мы никогда не будем на 35-м или даже на 36-м, мы другие, но свобода слова тут не причем.

У российской журналистики есть понятие культуры и внутренней сдержанности. Ни один вменяемый российский журналист даже весьма либеральных взглядов не забацал бы фельетон о катастрофе или теракте хоть в Европе, хоть в Африке, да вообще где бы то ни было. Мы еще умеем быть людьми в самом правильном смысле слова. Здесь, наверное, важно отметить, что за любой свободой начинается беспредел. И эту грань перейти не так сложно. Мы – на светлой стороне. Что же касается запрета на какие-то темы, то, опять же, СМИ работают на свою аудиторию. Запретов как таковых нет, нет ограничений, есть редакционная политика. И это естественный процесс. Да и это легко проверить. Одна и та же тема в СМИ из разных «лагерей» преподносится по-разному. У одних подружившиеся тигр и козел будут просто дурацкой историей, случившейся в зоопарке, у других – жертвами режима, который довел зоопарк до ручки. В моей практике не было случаев, чтобы мой материал снимали из-за того, что «нельзя». Однажды после расследования угрожали герои сюжета. Но любой журналист скажет, что такое только еще больше заводит и заставляет копать дальше. Было (и есть) то, что информация, полученная «по дружбе», так сказать, на кухне и сопровождаемая комментарием «между нами», так и оставалась неопубликованной. Но, как правило, это помогает понять ситуацию и дает представление, куда двигаться дальше в этой теме. Если источник не хочет быть в публикации даже «источником», то вот тут приходится выкручиваться, чтобы не подвести человека и сохранить отношения.

Период 90-х называют временем свободной журналистики, когда можно было писать все, что знаешь и даже придумываешь. Сейчас такое невозможно. Невозможно как высосать из пальца, так и нагло перевернуть – есть Интернет: социальные сети, блоги. Скрыть что-либо становится крайне сложно. Поэтому СМИ, хочешь – не хочешь, вынуждены описывать события максимально правдиво. Есть еще манипуляции, есть откровенная «джинса», есть передергивания – можно поговорить и об этом как-нибудь. Но в журналистской работе – второй древнейшей – при всех ее недостатках и издержках главное – оставаться человеком.

Илья Жегулев, специальный корреспондент Meduza Project

2015 год стал еще одним этапом в планомерном уничтожении свободы слова в России. Я много лет отдал работе в секторе деловых СМИ. Казалось, это такой островок, куда никогда не полезут просто потому, что в этом нет необходимости. Действительно, аудитория деловых СМИ довольно узкая. Если брать весь электорат – тех, кто читает издания типа Forbes и «Ведомости» – ничтожно мало. К тому же это наиболее прогрессивная часть аудитории — ее не обманешь, потому что у читателей этих изданий достаточно источников информации помимо СМИ. Казалось, попытки взять деловую прессу под контроль не дадут никакого эффекта, кроме раздражения, это совсем не логично. Но я ошибался. В сентябре 2014 года Госдума в срочном порядке приняла закон, согласно которому иностранным инвесторам запретили владеть более чем 20 % акций любых медиаресурсов в стране. Иностранные владельцы в «Ведомостях» и Forbes всегда были как раз гарантами «правильной» журналистики и отсутствия ангажированности издания. Собственникам изданий не нужно было ничего, кроме прибыли. Однако паранойя властей, связанная с ухудшением геополитической обстановки, дотянулась и до этих изданий. В 2015 году иностранные собственники вынуждены были в спешном порядке искать покупателей на свои активы в России. Новый владелец Forbes Александр Федотов почти сразу занялся изменением формата издания. Покупатель «Ведомостей» Демьян Кудрявцев – более тонкий предприниматель и пока ничего не менял. Однако рычагов давления на Кудрявцева у властей гораздо больше, чем на The Wall Street Journal и Financial Times, которые совершенно не планировали продавать свои активы, если бы их не вынудили власти.

Григорий Туманов, журналист в ИД «КоммерсантЪ»

Говорить какие-то общие вещи о свободе слова кажется странным, пока существует рейтинг «Репортеров без границ», да и прежде было об этом сказано столько, что есть риск повториться. Открываем Индекс свободы прессы за 2014 год. Россия на 148-м месте, еще ниже идет Белоруссия, еще ниже – Казахстан. В конце плетутся Туркмения, о которой мы действительно уже узнаем, как о Северной Корее, – из официальных СМИ, не имея толком объективной информации, довольствуясь лишь обрывочными сообщениями анонимных медиапроектов, которые там есть. На первых местах – Финляндия, Нидерланды, Люксембург и др. Заметьте, что США, которые, как принято считать, дали миру стандарты новой журналистики, тоже не в лидерах – 46-е место. О чем все это может говорить? Во-первых, свобода прессы – продолжение благополучия той или иной страны, уверенности ее руководства в себе. «Все, других проблем нет, говорите спокойно», – как-то так, наверное, звучит этот социальный договор. И, кажется, чем больше страна участвует в международных процессах, влияя на них, тем свободы меньше. Ну или если руководит ею диктатор. И Россия на своем 148-м месте будто бы зависла где-то посередине. С одной стороны, я вижу десятки расследований, проведенных коллегами, многие из которых оказываются весьма чувствительны для властей, а с другой – российские СМИ (и эта мысль высказывалась уже сотни раз, но на то она и верная) весьма преуспели в самоцензуре. Оттого и трудно однозначно говорить о том, что газеты и информационные сайты в России зажаты кураторами из Кремля, а любой текст проходит правку силами сотрудников профильных ведомств.

«Перестраховаться», «дадим потом», «ну ты же все понимаешь» – это то, что журналист по-прежнему может услышать от своего редактора, а вовсе не от чиновника. Но есть еще и план по регулированию Интернета. Помните, наверное, как появился сначала закон «Об ограничении детей от вредоносной информации», а потом Госдума стала расширять полномочия Роскомнадзора и других ведомств, позволяя им внесудебную блокировку сайтов. Так перестали существовать для открытого пользования сначала оппозиционные «Грани.ру», а затем дело дошло и до энциклопедии мемов «Луркморье». Такой разброс тревожит как раз сильнее всего. Руководители традиционных СМИ еще как-то привыкли и научились чутко реагировать на сигналы, ухитряясь понять, что можно, а чего нельзя, а вот совершенно независимые источники информации – уже другая история. Поэтому есть все основания предполагать, что с 148-го места мы за год-два вполне можем опуститься на десяток-другой пунктов ниже.

Ольга Соломатина, выпускающий редактор группы спецпроектов ИД «КоммерсантЪ»

Общий уровень журналистики сегодня в сравнении с серединой 2000-х запредельно низкий. Есть отдельные авторы и редакции, «Медуза», к примеру, которые отлично работают, но они скорее исключение. Государственные СМИ – прекрасный образец пропаганды, а не журналистики. Причем пропаганды, на мой взгляд, крайне низкого качества. К примеру, у них поп-звезды почему-то стали экспертами во внешней политике, а оценка чего-либо часто происходит по принципу сравнения зеленого с плоским. Я давно почти ничего не читаю в прессе на русском языке. Увы.

Андрей Винник, специальный корреспондент «Российские новости», телепродюсер

Если говорить о свободе слова в СМИ, я, пожалуй, не стану подробно перечислять прописные истины гарантий т. н. словосвободы в законодательстве нашей страны, дабы не занимать время читателя, и без того уже чувствующего, что моим мнением «раскрепостить» искренность СМИ навряд ли удастся… В этом контексте напомню лишь о том, что более трети населения мира живет в странах, где она и вовсе отсутствует… В подавляющем большинстве случаев эти люди живут в странах, где нет никакой системы демократии или где имеются серьезные недостатки в процессе построения демократического общества. Разумеется, не стоит отчаиваться, но и «разгоняться» добрым коллегам-журналистам надо аккуратней, ибо нынче, говорят, скользко в России повсюду… и режим <…>, который скоростной, соблюдать надо.

На журфаке МГУ нам часто напоминали о важности подкрепления фактологией (системой реальных фактов, связанных логикой исследовательского замысла) любого материала, который с нашей легкой руки окажется доступен широким массам. В противном случае он вполне может быть отнесен к недостоверным, манипулятивным или даже провокационным… К слову, для того чтобы избежать неприятных случаев, давно придумали некий свод «правил журналистской этики», регламентирующих, что журналист может себе позволить, а что не может (правила эти не являются абсолютными). Существующее же законодательство требует выполнять часть этих правил (например, не распространять клевету, не призывать к нарушению закона и т. п.), однако часть их опирается лишь на добрую совесть журналиста (смею вас заверить, у многих она еще осталась). Суть работы журналиста в том, чтобы сообщать читателям факты, и на этом фундаменте он должен строить свои материалы.

Вроде бы все очевидно и понятно, не так ли? Ан нет! Каждый «мастер слова» – в первую очередь живой человек и ему не чужды эмоции и переживания, в которых порой рождаются собственные оценки и даже несуществующие детали происходящего… Тут обыватель часто задается вопросом: «верить ли?». Здесь мы и подходим к главному вопросу о свободе слова в СМИ…

Я воздержусь от субъективной оценки текущих трендов в этом вопросе, однако смею напомнить, что мало кто из ныне живущих на планете Земля защищен от стороннего «проникновенно-манипулятивного» влияния… Я бы даже сказал, не столько влияние, сколько весьма грамотная и четко избирательная схема «модерации» наших убеждений с последующей целью полного переориентирования человека на конкретную позицию, поведение и даже слог, речевые обороты.

А с приходом века высоких информационных технологий в современной России происходят глобальные изменения в форматах вещания СМИ. Один из таких форматов-площадок – Интернет как особая среда взаимодействия людей. Их поведение тут регулируется этикой и нормами морали, отличными от традиционно принятых в обществе. Во многом это связано с доступностью информации и возможностью анонимно распространять ее среди большого числа получателей. В последнее время налицо огромное количество примеров, когда самые обычные люди оставляют яркий след в цифровой информационной среде в виде статей, заметок и комментариев, приводя внятные факты, истории и свидетельства очевидцев… Пока здесь еще не так заметно ограничение свободы слова и ангажированность конкретного персонажа, однако кто знает, можно ли таким «гражданско-цифровым журналистам» разрешать «свободословить» столь непринужденно…

Уверен, каждый может сделать правильный вывод и дать оценку современному состоянию свободы слова в СМИ. Опираться же в данном вопросе на мои рассуждения или нет – именно здесь право выбора остается исключительно за вами…

ЗАПОЛНИТЬ БРИФ

Для более четкого определения целей, необходимо заполнить бриф (анкету) как можно подробнее. Это поможет увидеть максимально точную картину проекта, оперативно определить цены и сроки реализации.

Если по каким-либо позициям анкеты возникнут вопросы, пожалуйста, обратитесь к нам за разъяснениями. Мы гарантируем полную конфиденциальность представленной информации о вас и о вашей деятельности.